Фильм готичен, натуралистичен и скучен. Старательно заснятые и показанные красоты и мерзости, люди в костюмах на фоне декораций, - разрозненные детали конструктора "Париж, век ХVIII". Лишь появившийся в кадре Дастин Хоффман, как брошенная в перенасыщенный раствор крупица соли создает кристалл, объединил разрозненные элементы в целое и превратил эту псевдореальность в настоящую. Его персонаж отыграл свою роль и я опять заскучала, ровно до тех пор, пока герой Алана Рикмана не вышел на балкон позвать дублированным голосом свою рыжеволосую дочь. К сожалению, вместо рассказа о его семье, работе, друзьях и домашних любимцах пришлось отвлекаться на очередную историю больного на голову гения с тяжелой судьбой. Меня только одна вещь смущает: папа Лауры показан как человек умный, решительный и рациональный, так какого ж фига, проделав длинный трудный путь с несколькими отвлекающими маневрами, запереть комнату и положить ключ на видное место?
В общем, пока Жан-Батист Гринуй целеустремленно работал над своим шедевром, я размышляла о том, как жаль, что нельзя Алана нашего свет Патрика периода шерифа ноттингемского законсервировать и пробкой заткнуть, для личного пользования, хотя, впрочем, есть же кино – можно прийти домой и пересмотреть. А вся психопатология и особенности коллективного поведения в антураже дохлой рыбы и оргиастических обрядов прошли мимо – ибо вторично, третично и скучно. И Зюскинда читать не стану. Любопытна разве что реконструкция труда парфюмеров прошлого, ну так уже всё показали наглядно.
P.S. Рикман дивен и прекрасен, что вряд ли кого удивит, ему чрезвычайно идет этот парик и одежда, и профиль его по-прежнему заставляет трепетать девичье сердце. Доктор, я безнадежна? Можно мне его оттуда вырезать аккуратно.
P.S.S. кто-нибудь может объяснить, в чем фишка этого творения? А то я как всегда не в теме.
